Материалы по одежде народов Северного Кавказа, иллюстрированные картами и рисунками, охватывают значительный исторический период — XVIII—XX века (в отдельных случаях привлекались археологические данные более ранних эпох). Описываемое время является весьма важным в истории исследуемого региона. Оно включает в себя, с одной стороны, переходный период от феодально-патриархальных отношений к капиталистическим, с другой — эпоху, открытую Великой Октябрьской социалистической революцией.

Опосредованно изменения, коснувшиеся всех сфер экономики, быта, культуры, отразились и на одежде. Процесс развития одежды народов Северного Кавказа, так же как эволюция их культуры в целом, протекал не в условиях изоляции отдельных народов и региона в целом, а в обстановке постоянных взаимосвязей между этими народами и населением соседних территорий.

При рассмотрении истории одежды прежде всего учитывались изменения покроя основных ее частей, а также появление новых материалов. Покрой положен и в основу типологизации одежды. «Покрой — это основа одежды, технологическое решение задачи приспособления материала, прежде всего наиболее распространенного — ткани, к формам человеческого тела. В том, как решается эта задача, проявляется специфика культурных традиций каждого народа или нескольких народов одного региона, отражаются культурные связи между ними»,— пишет О. А. Сухарева в статье, посвященной одежде народов Средней Азии ¹.

Одним из более древних типов покроя одежды, сшитой из ткани, является туникообразный покрой с перекидным плечом, рукавами, пришитыми по прямой линии, с ластовицами или без них, а также с боковыми вставками-клиньями. Туникообразный покрой рубах был широко распространен на территории СССР: в Средней Азии, на Кавказе, у народов Поволжья и частично у славянских народов. При этом наблюдается единство покроя для мужской и женской одежды, что считается весьма архаичным. Применительно к кавказскому материалу все эти черты можно наблюдать в покрое мужских и женских рубах народов Северного Кавказа. С течением времени покрой туникообразной одежды обычно меняется или по крайней мере «обрастает» деталями: воротники, разрезы, обшивки и т. п.

О. А. Сухарева в указанной статье прослеживает эти изменения на материале одежды народов Средней Азии, доказывая вместе с тем, что туникообразный покрой вплоть до конца XIX в. был господствующим и в глухой, и в распашной одежде, нательной и верхней — халатах. Надо отметить, что и верхняя, и нательная одежда народов Средней Азии была широкой, прямой или раскошенной книзу, без застежки и подпояски.

Иначе дело обстояло на Северном Кавказе. Покрой нательных рубах был ближе к одному из типов среднеазиатских. Однако на северокавказских рубахах не встречался горизонтальный разрез ворота, всегда присутствовала ластовица или, реже, заменяющий ее треугольный выступ на верхнем конце бокового клина.

Для верхней одежды народов Северного Кавказа — бешмета, черкески, женского кафтанчика, платья и каптала характерен не прямой силуэт, как в одежде народов Средней Азии, а довольно сложный покрой, обеспечивающий плотное прилегание одежды в верхней части от плечей до пояса. Плавное расширение одежды от талии к подолу обеспечивалось особым покроем спинки, системой боковых клиньев, а также особым клином-надставкой у передних пол, имевшим целью достичь большего запаха разреза. Все эти виды одежды имели застежку от ворота до талии. Эта одежда обычно носилась с поясом.

Казалось бы, что перечисленные выше предметы верхней одежды народов Северного Кавказа ничем не напоминают туникообразный покрой и не связаны с ним. Однако это не так. Вплоть до конца XIX в. и даже позднее элементы туникообразного покроя в них присутствовали, Это прежде всего перекидное плечо и пришивание рукавов до прямой линии. Передок и спинку черкески, стеганого женского каптала, платья, кафтанчика и бешмета кроили из одного куска ткани.

Появление швов на плечах, вырезных пройм, выкроенных рукавов, а на женских платьях — и рукавов сложного покроя из двух половин относится к самому концу XIX и к началу XX в. и является заимствованием городской моды. Сохранение указанных выше элементов туникообразного покроя — своеобразное «воспоминание» об архаичных формах плечевой одежды, характерной для всех народов Северного Кавказа, что составляет особенность этого региона. Такой путь изменения покроя от туникообразного до сложных форм одежды типа черкески, бешмета и др., в которых сохранялись элементы более ранних форм, и до покроя городского типа прошли все народы Северного Кавказа.

Сходство природно-хозяйственных условий, социально-экономического развития и различные виды культурных связей привели к появлению общих черт в одежде народов Северного Кавказа, особенно мужской, где в некоторых случаях фиксируется почти тождество. Наибольшее сходство и вместе с тем длительное сохранение традиционных форм наблюдается в обуви, более всего обусловленной природной средой и занятиями населения.

Черты сходства мужской одежды народов Северного Кавказа с одеждой других народов замечаются как на севере (казачье население Северного Кавказа), так и на юго-западе региона (абхазы, сваны, имеретины и др.). Однако причины сходства различны и сложение его разновременно. Близость мужской (а отчасти и женской) одежды казаков с костюмом горцев объясняется прямым влиянием последних и заимствованием казаками горской одежды как более приспособленной к местным условиям. Заимствование наблюдается и в других элементах культуры (оружие, седла и упряжь, убранство жилища, джигитовка, танцы, отдельные формы ведения хозяйства). Общие черты в казачьей и горской одежде складывались в точно известный и обозримый исторический период (XVI— XIX вв.). Сходство мужской одежды народов Северного Кавказа с абхазской, сванской, имеретинской сформировалось, видимо, в более ранние времена и имеет другие, не полностью еще изученные причины. В их числе этногенетическая общность (абхазы), давние исторические и экономические связи и др. Некоторые общие черты, значительно более слабые, наблюдались и в женской одежде.

Мужская и женская одежда народов Северного Кавказа вплоть до XVIII — начала XIX в. имела значительное сходство в покрое верхней и нижней одежды, обуви. Женские головные уборы, особенно девичьи, в XVIII — первой половине XIX в. у некоторых народов также были близки к мужским (круглые шапки с меховым околышем, митрообразные головные уборы знати). В ряде случаев это подтверждается и терминологией. В более позднее время произошло расхождение форм мужской и женской одежды, что особенно ярко выразилось во второй половине XIX в.

Сходство женской одежды народов Северного Кавказа значительно слабее, чем мужской. Оно выражается в основных формах и покрое. Но имеются значительные расхождения в частностях, отделке, а также функциях отдельных предметов одежды (рубаха, верхнее платье).

В одежде народов Северного Кавказа ярче, чем в других элементах материальной культуры (например в жилище), выражались социальные различия, большую роль играла престижность. Народная поговорка «По одежке встречают...» в полной мере относилась к этому региону. Из дверей турлучного дома с соломенной крышей могла выйти княжна в пышном и дорогом, шитом золотом платье с серебряным поясом. Как мы отмечали ранее, существовали и социальные запреты на ношение тех или других форм одежды или ее цвет для лиц, не принадлежавших к высшим сословиям.

Гравюры и рисунки XVIII — начала XIX в. часто имеют пометки: князь, княжна, обыкновенный черкес, простолюдин и т. н. В рисунках, изображающих массу людей, по одежде и особенно по вооружению и головному убору можно отличить знатных горцев от крестьян. В литературе отмечалась социальная значимость цвета обуви.

Еще более резкие социальные отличия наблюдались в женской одежде, и они сохранялись вплоть до 1860-х годов. Сословным признаком костюма женщины из феодальной среды (особенно у кабардинцев) были высокие шапочки, ходули, корсеты, нарукавные подвески, красный цвет платья и т. п. Кабардинский женский костюм феодальной верхушки оказал значительное влияние на женскую одежду высших социальных слоев других народов (карачаевцев, балкарцев, отчасти осетин). Этому способствовала значительная политическая роль Кабарды на Северном Кавказе в XVI—XVIII вв.. а также межэтнические браки, характерные для феодальной среды.

Как отмечалось ранее, в отдельных элементах женского костюма прослеживаются черты более древних эпох, в частности деление на возрастные группы. При этом смена головного убора женщины после рождения первого ребенка как бы фиксирует ее переход в группу матерей. У народов Северного Кавказа можно отметить сходство в отношении к одежде девочек и глубоких старух: и те, и другие исключены из возможного полового общения и их одежда может сводиться к рубахе, штанам и головному платку.

Разница в одежде различных поколений характерна для всех народов. Особенно четко она выступает в переломные периоды, когда новое легче воспринимается молодежью, а старшее поколение придерживается старых форм. При рассмотрении одежды женщин Северного Кавказа следует учитывать местную специфику, в частности запрет на ношение теплой (меховой, а иногда и стеганой на шерсти или вате) верхней одежды девушками и молодыми женщинами.

Рассматривая мужскую одежду, мы указывали на сходство с одеждой населения Западного Закавказья. В женской одежде наблюдается известная общность с одеждой соседних народов Дагестана, особенно эта черта характерна для костюма чеченок и ингушек (функции и покрой платьев-рубах, количество и характер украшений, форма головных уборов).

Развитие капиталистических отношений, рост классового расслоения крестьянства, усиление торгово-экономических связей с Россией, влияние русской культуры — все это не могло не отразиться на одежде народов Северного Кавказа. Вытеснение домотканины фабричными тканями здесь началось, как мы отмечали выше, значительно раньше, чем в других регионах страны; обрели признание ткани самого различного качества: у бедной части населения — холст, бязь, ситец и другие дешевые ткани, у богатых — шелка, бархат, парча.

Усиление привоза тканей из России в конце XIX в., вызванное ростом в стране текстильной промышленности и освоением новых рынков, расширило возможности их приобретения горцами, по не произвело «переворота» в их костюме. Социальные изменения, вызванные «освобождением зависимых сословий» (крепостных и рабов), рост кулачества нашли отражение прежде всего в женской одежде. Отпали феодальные привилегии и запреты на отдельные формы и цвета одежды там, где они существовали. Новая социальная верхушка пыталась подражать феодалам в костюме, но не все было ей доступно. Трудоемкая и очень дорогая вышивка золотом и серебром швом «вприкреп» в значительной степени вытесняется более простой и быстрой гладью, используются иногда покупные фабричные элементы отделки — тесьма, ленты, позументы, аграманты, фабричные басонные изделия и кружева. Местные ювелиры изготовляют серебряные нашивные пластинки, имитирующие золотое шитье «вприкреп». Возрастает количество ввозимых из России шелковых и шерстяных шалей, пледов, платков, появляются шарфы — газовые, шифоновые и кружевные (ручного плетения вологодской работы). Входят в употребление ювелирные украшения европейского типа. В качестве украшения начинают носить и часы типа медальонов на короткой или длинной цепочке. На отдельных франтихах можно было видеть городские ботинки, а в руках — дамские ридикюли. Все эти нововведения были доступны только зажиточным слоям населения.

В мужской одежде сохраняется большая роль домотканины из овечьей шерсти; привозные ткани, как и раньше, употребляются чаще всего для капталов, рубашек, реже — штанов. Тонкие фабричные сукна встречаются на черкесках, из них делают праздничные, украшенные галунами и вышивкой башлыки. В начале XX в. уже бытуют (особенно среди осетин) русские сапоги и у некоторых — верх франтовства — резиновые галоши.

Источниками получения фабричных тканей, платков, галантереи являлись разъездные торговцы, в меньшей степени их покупали в лавках, имевшихся в крупных селениях. Большую роль в распространении предметов одежды играли города Владикавказ, Екатеринодар, а позднее и Грозный. В них были большие магазины, сапожные и ювелирные мастерские, чьи изделия расходились по всему Северному Кавказу. Ювелирные магазины и мастерские, рассчитанные главным образом на курортников, были и на Кавказских минеральных водах. В этих магазинах работали в основном дагестанцы, армяне, русские и другие мастера. Эта ситуация способствовала распространению изделий самых различных национальных форм, а также нивелировке изделий, в особенности мужских и женских поясов.

Наконец, города служили источником моды. Влияние последней особенно сказывалось на женской одежде. В конце XIX — начале XX в. происходит переход от распашных платьев к закрытым, появляются новые формы рукавов. Процесс сближения традиционных форм с городской модой происходил стихийно и захватывал довольно узкий круг населения.

Основными закономерностями развития одежды народов Северного Кавказа в советское время можно считать все большее сближение с общими для большинства народов СССР формами и составом одежды, а также широкое распространение готовых изделий — одежды, обуви, головных уборов. Эта тенденция, наметившаяся еще в начале XX в., особенно усилилась с конца 1930-х годов, охватывая все группы населения, от детей до стариков.

Вместе с тем, особенно в 1920-е годы, сильно действовал принцип избирательности: приобретались готовыми или изготовлялись те предметы одежды, которые в большей степени отвечали сложившимся ранее традициям. Так, например, вошедшая в быт мужского населения кавалерийская шинель, плотно охватывавшая верхнюю часть туловища и расширяющаяся книзу, была сходна с черкеской начала XX в. При этом она привлекала горца не только своей формой и удобством при езде верхом, но и тем что была одеждой воина, так же как северокавказская черкеска, и соответствовала общему стилю одежды горцев. Избирательное отношение наблюдалось также в выборе расцветки тканей, что особенно характерно для женской одежды. В одежде женщин 1930-х годов использовались более всего одноцветные ткани, преимущественно темных тонов, хотя в продаже (и в моде) были красочные ткани с яркими растительными рисунками.

В развитии мужской одежды в 1920—1930-е годы наблюдалось не только влияние общесоюзных форм городской одежды, но и быстрое реагирование на нововведения в одежде соседних народов. Та или иная новая или видоизмененная форма, появившаяся в одном районе, у одного народа, быстро распространялась и у соседей. В результате сложился общий комплекс мужской одежды, воспринимаемый как «национальная форма»; он сохранился частично у стариков и в 1970-е годы. Строго традиционные черкески, бешметы, пояса употреблялись только в торжественных случаях — на праздничных демонстрациях, на торжествах, посвященных призыву в армию,  во время выступлений самодеятельности.

Отдельные элементы традиционной одежды — бурки, башлыки, войлочные шляпы, местная обувь — стали производственной одеждой чабанов и табунщиков.

В изменении женской одежды в советское время плановое начало сыграло еще большую роль. Этому способствовала активная борьба партии и государства за раскрепощение женщины, изменение ее быта, вовлечение в производственную и общественную деятельность.

При домашнем производстве одежды в модные новинки вносились известные «поправки» согласно сложившимся традициям: по-прежнему предпочитали платье с закрытым воротом, длинными рукавами, сшитыми из одноцветных тканей или материй скромной расцветки. Сохранялся, особенно в Чечне, тип платья-рубахи. Очень устойчив был традиционный головной убор, состоящий из одного или нескольких платков. В отличие от мужской одежды в женской не сложился «национальный костюм» переходного типа, общий для всех народов Северного Кавказа.

Тенденция сохранения традиционного костюма в качестве свадебного проявилась главным образом в 1960—1970-е годы и связана с общей установкой на создание новых советских обрядов и использованием традиционных народных ритуалов, праздников, обычаев. На свадебных торжествах используются национальные формы одежды в их модернизированном виде, с включением и подлинных старинных изделий (нагрудники, пояса, шапочки). Сохранение национальных традиций в покрое и отделке свадебных платьев, равно как использование современными модельерами традиционного силуэта, деталей одежды, украшений, говорит не о возвращении к прошлому, а о стремлении обогатить наше настоящее и будущее, культуру современного советского человека.

Е. Н. Студенецкая
Одежда народов Северного Кавказа XVIII-XX вв., "Наука", Москва, 1989 г.